| Бесплодная битва программ |
|
2017.03.13 , Наша Версия
, просмотров 3030
Впереди выборы, на которые президент России должен выйти с социально-экономической программой. Содержательно ситуация очевидна. Для развития надо ограничить финансовые спекуляции. Иначе деньги уйдут на валютный и фондовый рынки и на развитие их не хватит. Своим мнением поделился экономист и политик Михаил Делягин.
В этом нет ничего нового: все крупные развитые страны стали таковыми, лишь ограничив финансовые спекуляции. В США разделили банки на спекулятивные и работающие с реальным сектором (до 1999 года), в Японии регулировали структуру банковских активов (до 2000 года), в Европе прямо ограничивали валютные операции ещё в середине 80-х. Не сделавшие этого (например, страны Латинской Америки, которые после войны были богаче разрушенной Европы) развитыми стать не могли.
В России ограничение финансовых спекуляций истерически отвергается либералами, живущими по Березовскому, а не по Вольтеру и исходящими из служения государства не народу, а спекулятивному глобальному бизнесу.
Ограничение финансовых спекуляций ограничивает хозяев-либералов и потому неприемлемо для них.
Сами либералы ничего, кроме жвачки МВФ в духе «Вашингтонского консенсуса», создать не могут, что демонстрирует агония всех их разрекламированных начинаний: от «Стратегии-2020» медведевского Института современного развития и «Стратегии-2030», вокруг которой колупаются РАНХиГС и «вша» (как всё чаще зовут Высшую школу экономики), до привычно откладываемых попыток Кудрина. Причина интеллектуальной импотенции – невозможность замаскировать несовместимость цели либералов (разграбление России глобальным бизнесом) с её существованием, не говоря о прогрессе.
Альтернатива либеральному безумию – простая и чёткая программа Глазьева. Её взял на вооружение Столыпинский клуб, представляющий интересы российского бизнеса, и вырезал из неё главное: ограничение финансовых спекуляций. Ведь бизнесмены, даже производители, не прочь при случае заняться ими и не хотят ограничивать себя.
Кастрированная программа Глазьева утратила смысл: без ограничения финансовых спекуляций прогресс невозможен, так как дешёвые деньги уйдут на финансовые рынки. Чтобы избежать этого, Столыпинский клуб свёл развитие страны к отдельным проектам – «точечным» инвестициям, которые можно контролировать. Вероятно, бизнесмены надеются в силу близости к клубу стать объектами этих «точечных» инвестиций и помимо своего развития получить за счёт господдержки преимущество перед конкурентами.
Разница с Кудриным – лишь в числе «прорывных проектов», и вся «борьба концепций» сведётся к торгу вокруг того, будет ли их 40 или 100 (при том, что основную их часть, как обычно, не будут финансировать). К середине лета Кудрин с Титовым договорятся, и будет провозглашена очередная программа-панацея, которая, как «400 дней» Бочарова (переписанная в «500 дней» Явлинского), умрёт в момент принятия.
Ведь ключ к будущему – ограничение финансовых спекуляций – нужен только народу России, а либералы и бизнесмены блокируют его из своих корыстных интересов.
