  |  |    |
  
|
2010.12.29 , Центр проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования , просмотров 724 Повинуясь опьяняющему примеру неожиданно массового выступления под националистическими и антисистемными лозунгами, символом которого стала Манежная площадь в Москве, самые разные политические и интеллектуальные силы стремятся уже не противостоять расистско-ксенофобной волне, но хотя бы частично признать её «правду», чтобы оседлать волну русского этнонационализма в своих интересах. СМИ: комментарии «оппонентов» Путин встречался не с фанатами, как пишет пресса, а с ребятами, которые у него на окладе сидят. Никого он этой встречей ни в чем не переубедил. Отпиарился, цветы на могилу положил – и все. На Манежке эти люди само собой не были. Зато там было много людей из основы – реальных лидеров фанатов, которые влияние и авторитет имеют. Никого из них я не видел на встрече с Путиным. Так что все это было очередной показухой. Влияния от этой встречи – ноль. Никто не поверил Путину. Сказали, что он решил патриотом опять прикинуться, как в 1999 году. Только дураков больше нет. Один раз его притворству поверили, больше не ошибемся. Снова решил сыграть на патриотизме, как тогда. Начал, видимо, предвыборную компанию 2012. Пусть поищет дураков в другом месте. (besttoday.ru) Идёт нахальная кампания по сливу Путина. И Медведева насадили на остриё копья. Ему не удастся быть самим собой, не та он фигура. Когда будет надо, ему скажут: "самозванцев нам не надо, командиром буду я". И станет командиром Беня Лазар, Сурков или Кадыров или другой криминальный пахан. А путинские времена мы будем вспоминать как сказку. (folksland.net) Борьба идет не между Путиным и Медведевым, такой борьбы нет. А вот между группами различных людей, которые выстроились за щитом, который называется Путин, и за щитом, который называется Медведев, это есть. И в этой истории, с моей точки зрения, Путин не имеет шансов победить, потому что подавляющая часть тех, кто принимает решения, тех, кто влияет на принятие решений в России - и на региональном уровне, и на федеральном уровне, - они решительно не хотят возврата Путина в кресло президента на 12 лет. Потому что они давно поняли, что Путин жестокий, мстительный, злопамятный, они боятся его непредсказуемости. (Борис Березовский) Утвердить и расширить силовую модель управления обществом - вот задача тандемократов, которые, похоже, осознают, что в Восточной Европе создается вынужденный союз нелегитимных правителей. Первым стал (да и был) Лукашенко. О собственной несменяемости грезит и Янукович. Нелегитимное политическое пространство может стать реальностью. Таков внешнеполитический контекст декабрьских провокаций и путинских речений. А внутри страны повышен градус политической, но не социальной напряженности. Никто даже и не заметил, что сообщения о стычках и арестах в разных регионах России стали такой же частью повседневности, как информация о терактах на Кавказе и заказных убийствах в самых разных городах и даже селах страны. Вот это и есть то настоящее, которое начали формировать декабрьские погромы в Москве. Какие уж тут социальные требования, трудовые конфликты, не говоря уж о честных выборах и правах человека. (Дмитрий Шушарин, Грани.ру) Либеральное чудовище не выпускает тех, кого оно наметило в свои жертвы: Квачков арестован "за организацию вооруженного мятежа". При том, что всем понятно: Квачков очень много говорил - именно потому, что ничего подобного обвинениям не делал. Серьезные дела не делаются с публичными заявлениями - это ясно. Но либеральные фундаменталисты всерьез решили повоевать за власть - и после окончательного провала провокации с, по всей видимости, инсценировкой покушения на Чубайса (которое, вероятно, виделось им, как гитлеровцам - поджог рейхстага), затеяли новую провокацию с новыми безумными обвинениями. Либерализм в России все больше напоминает фашизм. И он не успокоится, пока его не успокоят - "в логове зверя", как в 1945-м. (Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации) По сути, мы имеем дело с серьезной провокацией спецслужб, сопоставимой по масштабу с "операцией "Трест", целью которой является выявление и обезвреживание тех отставных военных, которые могут стать проблемой для власти, и запугивание остальных. Такие действия властей, проводящих сегодня масштабные сокращения в армии, вполне объяснимы. Какова роль в этом самого полковника Квачкова - покажет время. Скорее всего, он действует искренне, но его действиями очень умело манипулируют. (Анатолий Баранов, главный редактор ФОРУМа.мск) СМИ: комментарии «апологетов» Все эти столкновения последнего полугодия укладываются в одну колею. Мы можем предложить, что за этим стоят силы, выступающие против курса и Медведева, и лидера партии Путина на модернизацию страны, на срыв этой политики. Это очевидно для всех. Кремль имеет дело с обществом, одновременно жестоким и инфантильным. Каждый в отдельности требует для себя защиты и одновременно расправы со своими противниками. Это очень сложная ситуация. Она подтверждает принцип Медведева, что вертикали власти мало, нужно государство, процедуры и институты которого будут уважать. Но никто не уважает ни процедур, ни институтов. И не собирается уважать. В этой ситуации кто-то должен проявить не жестокость, а силу. И этот кто-то - это президент. Я не вижу никакого другого участника политического процесса, который готов проявить силу. Повторяю, силу, а не жестокость. Потому что напустить одних зверей на других у нас много желающих, но результатом будут джунгли, причем в Москве. Поэтому президент должен взять на себя в максимально жесткой и определенной форме принять на себя вытекающий из должности главы государства мандат наиболее сильного человека в стране, который должен принудить к выполнению процедур тех, кто их не признает. (Глеб Павловский, президент Фонда эффективной политики) Путин еще раз показал, что он один из самых профессиональных политиков нашего времени. Путин смог поймать мейнстрим. Реакция Медведева была другая - слова. Путин совершил действие. Медведев высказался, но не совершил символическое действие. Думаю, что ход премьера был реакцией на общественный резонанс. Егор Свиридов стал символом запроса на справедливость. (Евгений Минченко, политолог, директор Международного института политической экспертизы) Опыт западных стран показывает, что столкновения радикальной молодежи любого цвета с полицией нельзя называть ни катастрофой, ни крахом политической системы, ни даже кризисом. А вот симптомами кризиса как раз является неспособность государства реализовывать закон и справедливость в отношении повседневной безопасности граждан. Также симптомом кризиса является ситуация, когда государство в отдельных своих сегментах покупается. И, разумеется, покупается наиболее сплоченными и организованными группами общества, к числу которых принадлежат диаспоры и в том числе криминализованные этнические группировки. Выход на новый уровень борьбы или просто начало планомерной, масштабной, чрезвычайной кампании по борьбе с организованной преступностью, в том числе с этническими оргпреступными группировками, кампании, которую общество увидит, в которую оно поверит и результаты которой оно со временем почувствует, может стать фактором возвращения государством той легитимности, которая тает в ситуации, когда оно перестает гарантировать безопасность и когда население перестает в него верить как в гаранта безопасности. (Михаил Ремизов, президент Института национальной стратегии) Провозглашенная модернизация открывает дорогу к социальному успеху для образованных молодых людей - ученых, инженеров, финансистов, журналистов, менеджеров со знанием английского языка, владеющих информационными технологиями, навыками межличностных коммуникаций. А что делать остальным? Перед нами маячит перспектива "бурных десятых и двадцатых". И если мы не создадим механизмы социальной мобильности для поколения молодых, то, с учетом неравномерности развития и огромности территории, нас ждут многочисленные протестные акции молодежи сначала в столицах, потом в крупных городах, а потом повсеместно. Нам сегодня требуется глубокое понимание проблемы, чтобы не позволить волнам насилия захлестнуть "города и веси" и не дать использовать ситуацию политическим силам. При этом также необходимо не копировать слепо опыт стран Запада, которые умиротворяли молодежь с помощью индустрии развлечения и мероприятий по расслаблению воли, снижения требований и потакания низменным инстинктам, гедонизму. Надо найти собственные алгоритмы решений, для чего требуется беспристрастный и честный анализ проблемы, к чему я призываю всех специалистов. (Михаил Москвин-Тарханов, депутат Московской Городской Думы)
Наш комментарий Оглушительный провал государственной политики в области межнациональных отношений, - отрицать который в тревожном свете файеров и под грохот шумовых гранат на Манежной площади уже не могут даже самые твердолобые апологеты правящего режима, - стремительно приобретает статус главного итога уходящего 2010 года. Это стало очевидным уже в минувший понедельник, когда президент Дмитрий Медведев неожиданно изменил повестку Госсовета и вместо демографических проблем предложил обсудить национальные. «Для России межнациональные конфликты смертельно опасны», — объяснил он. Дмитрий Медведев и Владимир Путин (для последнего присутствие на Госсовете в ранге премьера является событием из ряда вон выходящим — прежде он появлялся здесь лишь однажды, при обсуждении политической реформы) представили свои рецепты преодоления межэтнической напряженности, выплеснувшейся на улицы российских городов. По сложившейся традиции, рецепты президента носили общий установочный характер, а у премьера более конкретный. В частности, Владимир Путин предложил изменить практику рассмотрения дел судом присяжных, а также ужесточить порядок регистрации граждан по месту жительства. Анализ прозвучавших предложений, между тем, свидетельствует о том, что в очередной раз острая социальная проблематика используется в качестве отвлекающего фона для решения вполне конкретных политических задач, имеющих мало общего с содержанием самой исходной проблемы. «Суды присяжных работают неэффективно, в некоторых регионах они принимают решения по клановому этническому признаку», — заявил Путин. Глава правительства рекомендовал рассмотреть вариант, при котором в случае преступлений, грозящих смертной казнью, подсудимый имел бы возможность воспользоваться судом присяжных, «но перенести этот уровень на окружной, на уровень федерального округа» (цитата по стенограмме заседания, выложенной на сайте президента). Пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков уточнил, что Путин имел в виду вывод некоторых процессов из-под юрисдикции присяжных и передачу их в суды более высокого уровня. В свою очередь, зампред думского комитета по госстроительству Александр Москалец считает, что премьер имел в виду не создание судов нового уровня, а перенос рассмотрения дел присяжными из региона, где произошло преступление, в аналогичные суды окружных столиц. Предложение премьера говорит о недоверии к судебным органам на местах, но непонятно, как идея может быть воплощена: окружных судов в России нет, как нет в Конституции самого понятия «федеральный округ», отмечают в этой связи юристы. Уже по этим противоречивым комментариям можно судить о том, что прозвучавшее на Госсовете предложение представляет собой плохо проработанную импровизацию. Суд присяжных, как известно, предусмотрен Конституцией РФ. Впервые такие суды заработали в 1993 г. в 10 регионах, а последним суд был введен в 2010 г. в Чечне. До 2009 г. под их юрисдикцию попадали 45 статей УК, в основном это тяжкие и особо тяжкие преступления, такие как похищение, убийство, изнасилование, крупные взятки. Но в прошлом году по инициативе депутатов Госдумы из-под юрисдикции присяжных выведены 9 статей УК, включая экстремизм, терроризм, госизмену. Инициатива Владимира Путина приведет к ограничению деятельности судов еще по 5 статьям, за которые предусмотрена смертная казнь (убийство, посягательство на жизнь общественного или государственного деятеля, судьи, присяжного, следователя или прокурора, сотрудника правоохранительных органов и геноцид), считают эксперты. Казалось бы, какое отношение имеет практика функционирования суда присяжных к наиболее громким инцидентам последнего времени, имеющим отношение к проблеме межнациональных отношений и послуживших детонаторам к взрыву общественного протеста? Собственно, по большинству эпизодов, так или иначе связанных с массовыми столкновениями на межнациональной почве в Москве и других российских городах, процесс еще находится на стадии следствия. Впрочем, ответ на этот вопрос, как нам кажется, кроется в приведенном выше перечне статей, по которым может быть ограничена деятельность судов присяжных. Похоже, власть трезво оценивает сложившуюся ситуацию и ясно понимает, что главным адресатом выплеснувшихся на улицы российских городов массовых акций протеста последнего времени были не столько «лица кавказской национальности», сколько продажные политики и чиновники, ответственные за провал национальной политики в стране, коррумпированные или просто трусливые сотрудники правоохранительных органов и судьи, по первому требованию влиятельных диаспор выпускающие на свободу подозреваемых и подсудимых, виновных в совершении преступлений на национальной почве, а также другие представители власти, окончательно сросшиеся с криминальным миром и потворствующие беспределу на вверенных им территориях. Правящий политический класс ясно осознает, что в сложившейся ситуации актуальной задачей становится уже не защита этнических групп от посягательств на почве на национальной вражды, но самозащита представителей власти перед лицом поднимающейся волны акций прямого действия. В то же время, обладая объективной информацией, характеризующей реальное, а не препарированное услужливыми социологами состояние общественного мнения в массах, власть, судя по всему, не питает иллюзий по поводу вердикта суда присяжных по тем делам, где в качестве потерпевшей стороны выступают ее представители, а в качестве обвиняемых - «народные мстители» того или иного политического окраса. Предельно наглядной иллюстрацией к сказанному является дело экс-полковника ГРУ Владимира Квачкова, в развитии которого на минувшей неделе произошел знаковый перелом. После того, как присяжные вынесли оправдательный приговор, а Верховный суд РФ отклонил кассационное представление Генпрокуратуры РФ, Квачков был вновь арестован, на этот раз по обвинению в подготовке вооруженного мятежа. Многолетний процесс над Владимиром Квачковым и его предполагаемыми сообщниками предельно ясно показал, на чьей стороне окажутся коллегии присяжных, когда народные мстители от стычек на национальной почве перейдут к акциям прямого действия против представителей власти, в той или иной форме потворствующих этническим преступным группировкам. Стоит заметить, что Владимир Квачков никогда не отличался сдержанностью в своих высказываниях и оценках, в избытке давая своим недоброжелателям поводы для судебного преследования по обвинению в экстремизме. В этой связи вопрос, который требует ответа, должен звучать не «почему арестовали Квачкова», а «почему его арестовали именно сейчас». Думается, что формальный повод в виде решения Верховного суда РФ, ставящего точку в затянувшемся судебном процессе над экс-полковником ГРУ, является далеко не единственной и не главной причиной очередного всплеска внимания правоохранительных органов к этой фигуре. Хотя и субъективной уверенности отдельных ключевых фигур правящего политического класса в том, что «Квачков должен сидеть в тюрьме» любой ценой, было бы вполне достаточно. Однако здесь, судя по всему, присутствует еще один, более актуальный и значимый момент. Встреча Владимира Путина с лидерами футбольных объединений болельщиков и визит на могилу недавно погибшего фаната "Спартака" Егора Свиридова, имевшие место на минувшей неделе, как нам представляется, позволяет пролить свет на подоплеку этих и многих других околополитических событий последнего времени. «Почему я решил с вами встретиться? Потому что я считаю, что вы сила», - откровенно сформулировал мотив своего визита Владимир Путин. Характеризуя остроту существующих проблем, он нарисовал масштабную картину альтернативного будущего, на одном полюсе которой - «великая единая Россия, мощная, эффективная страна, которая обеспечивает хорошие условия для жизни своих граждан и пользуется уважением в мире», а на другом - «разъедаемая внутренними противоречиями территория, которая будет разваливаться у нас на глазах, и которую каждый сможет поставить на колени». Именно в ходе этой встречи Владимир Путин впервые сформулировал жесткие меры по наведению порядка, которые позже были озвучены им на заседании Госсовета: он предложил повысить ответственность за нарушения административного режима регистрации вплоть до уголовной, напомнив, что ранее существовала такая статья, ст. 196 УК за нарушение паспортного режима. При этом глава правительства не упустил возможности прозрачно намекнуть на несостоятельность реформаторских усилий своего партнера по тандему: «Мы совсем недавно приняли решение о том, чтобы регистрация, скажем, в таком городе, как Москва, проводилась заявочным способом через интернет. Видимо, мы рановато перешли к таким либеральным формам регистрации граждан», — считает премьер. Впрочем, ключевой фразой в диалоге Владимира Путина с лидерами футбольных болельщиков, пожалуй, следует признать следующую: «Я знаю, что фандвижения всегда отличались своей независимостью. Независимостью от власти, независимостью от любых политических движений, и я хочу обратиться к вам с настоятельным призывом, не допустить того, чтобы вас кто-то поставил под контроль и начал бы вами манипулировать. Мы, конечно, будем отсекать... тех, кто занимается поддержкой спорта, болельщиков, фанатов, как сейчас модно говорить и радикалов, которые к ним примазываются. Но без вашей помощи и без вашего прямого участия и поддержки нам это эффективно не сделать». Действительно, в последнее время, повинуясь опьяняющему примеру неожиданно массового выступления под националистическими и антисистемными лозунгами, символом которого стала Манежная площадь в Москве, самые разные политические и интеллектуальные силы, - порой придерживающиеся диаметрально противоположных взглядов, но объединенные общим стремлением изменить существующее положение вещей, - стремятся уже не противостоять расистско-ксенофобной волне, но пусть частично, но признать её «правду», чтобы оседлать волну русского этнонационализма в своих интересах. Не допустить объединения на единой протестной волне ныне разрозненных сил радикальной оппозиции, задушить в зародыше призрак формирующейся «красно-коричневой» коалиции, в свое время уже поставившей политическую систему на грань полномасштабного краха в октябре 1993 года, - очевидный мотив, которым можно объяснить экстренные действия власти, в числе которых арест Владимира Квачкова, как можно ожидать, является лишь первым из запланированной серии превентивных ударов. В этом же контексте можно было бы рассматривать встречу Владимира Путина с фанатскими движениями. Однако за этим событием видится и нечто большее. Стремление оседлать поднимающуюся волну русского этнонационализма демонстрируют отнюдь не только радикальные оппозиционные силы, но и вполне системные, охранительно настроенные фракции правящего политического класса под флагом того, что можно назвать национал-либерализмом. История дает наглядные примеры подобных, казалось бы, абсурдных союзов. Исторически так назывались либеральные партии второй половины XIX века в Германии, Австрии и Италии, которые, в отличие от либералов Франции, Великобритании, Швеции и США, отказались от безусловного установления либеральной демократии (как правило, парламентской), и признали гегемонию военно-аристократических кругов, поскольку только те якобы могли авторитарными методами обеспечить национальное единство и консолидацию государства. И пусть синтез либерализма с этническим и великодержавным национализмом исторически обрек классический либерализм на позорную капитуляцию - сперва перед военно-аристократическими кругами (накануне Первой мировой войны), а затем и перед диктаторами и тоталитарными движениями (накануне Второй мировой войны). Чужие исторические ошибки всегда кажутся исправимыми, да и временные рамки неизбежного, но отсроченного платежа за возможность сохранить свое привилегированное положение и власть здесь и сейчас, в масштабах жизни конкретного поколения правящего политического класса, многим могут представляться вполне приемлемыми. Годится ли знамя национал-либерализма для выхода на президентскую кампанию 2012 года? Готов ли Владимир Путин возглавить такое движение, радикально переосмыслив смысловое содержание привычного словосочетания «национальный лидер»? Готов ли правящий политический класс присягнуть новому «образу будущего»? Время покажет. |
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
| Михаил Делягин © 2004-2015 | |